Новости IT

Только 10 из 40 подростков приобретают право направиться с молодой красоткой в обозримый лес и стать истинным парнем

Сердечные традиции людей, живущих в различных уголках планеты, иногда удивляют и удивляют. Святая проституция, благочестивые замужние измены по торжествам, вербальные вакханалии и прочее, что мы и не подозреваем. Увертка воли характеров и различных требований и вето господствуют в различных государствах мира.

Священная проституция

Представьте: собор на севере Индии, большое количество пилигримов решили на индусское торжество. Перед дверями одного из залов выстроилась короткая очередь богомольцев. Перед входом в помещение они говорят мантру, оставляют щедроты собору и всевышним и исчезают за трудной драпировкой. Через определенное время они, «очищенные и просветленные» выходят из дверцы с обратной стороны зала…

Такая иллюстрация отмечается 3 раза ежегодно в соборе Саундатти, где преуспевает традиция священной проституции. В дни праздничных дней и огромного течения пилигримов «джогамма» и «джогаппа» – девушки и юноши – совокупляются с богомольцами в размен на их щедроты собору.

Оставьте распутные идеи! Эти сердечные акты посвящены «матери мира» богине Йеллама, ее супругу Йамадагни и их сыну Паразурама, который, как рассказывает вымысел, отсечь мамы голову.

Что происходит в загадочном зале? Религиозные и служительницы культа Йеллама впадают в транс и в полузабытьи делают ритуал «маитуна» — «спасительного соития». Является, что пилигримов высочайших каст оно форсирует к безгрешности, а самих жриц любви, которые, в большинстве случаев, принадлежат к касте неприкасаемых, заявляет в привлекательном статусе муж божества. 

При этом сами «супруги» имеют тип очень особенный – в символ благочестия они никогда в жизни не ухаживают за собственными волосами, которые от данного сваливаются, как войлок.

Дефекта в прихожанах у собора почти не бывает. Тем не менее, определенные ученые индусской культуры уверены, что торжества в Саундатти в настоящее время применяются как прикрытие для обыкновенной проституции.

У народа Нуба, посещение племен которого – гвоздь программы охота по Судану, основным днем в году является «праздник выбора мужей». С восходом солнца вероятные молодожены начинают собственные сердечные танцы и танцуют до того времени, пока все жены не возложат глаз на кого-то из единоплеменников.

  При этом, когда в символ собственного положения девушка спускает руку на плечо ставленника, довольный, он не смеет даже поднять глаза на грядущую супругу. Вполне может быть потому, что жена, скрашивая себя вчера в ночное время, немного перестаралась с церемониальными ранами и надрезами?

Тем не менее, грядущая домашняя жизнь – это еще вовсе не определенный факт. Даже после общественных любовных игр будущее брака остается под огромным вопросом. Даже если молодой боец смог ублажить собственную красотку, пока он не возведет для нее дом, он будет жить среди скота и может проведывать излюбленную лишь ночами, украдкой пробиваясь в дом грядущих членов семьи…

Вербальные вакханалии на охране целомудрия

Реальный цивилизованный удар ждет того туриста, который в сутки зимнего солнцестояния будет в поселке Гиндукуш на юге Пакитсана. Племя Калаш, живущее там, называют «каплей идолопоклонничества в море ислама». 

Накануне торжества, посвященного восхвалению любви и плодородия, региональные крестьянские женщины состязаются в… церемониальном сквернословии. Является, что злобные духи, услышав «всю правду» о региональных жительницах потеряют к ним энтузиазм и не будут создавать происков. Вследствие этого в ход идут такие утонченные вербальные системы, что у любого постороннего наблюдающего практически «вянут уши». Если, разумеется, он осознает региональный диалект.

При этом «словесные оргии» заключаются из нескольких шагов, между которыми мужчины и женщины обмениваются одеждами. Так что они подогревают стремление, впрочем все физические контакты в данный момент строго запрещены. Лишь после того, как настанет день жертвоприношения и общего разгула, и в соборе Саджигор за 1 час порежут сто овец, Калаш могут с чистой совестью отдаваться любви.

Брачная измена по торжествам

До того как начать состязания по крикету, молодежь островов Тробриан в Новой Гвинее расхваливает любовь. Мужчины неспроста причиняют на лица боевую раскраску: крикет – игра, которой в самом начале столетия их научили миссионеры, сменяет сейчас античные племенные битвы.

Однако нельзя не отметить то, что выполнение чемпионата сходится с фактором созревания ямса, которому аборигены сваливают мощнейшие любовные характеристики. Вследствие этого в преддверии чемпионата по крикету благоверные и супруги без зазрения совести предпочитают себе свежих компаньонов на одну ночь.

Мужчины мажутся — женщины рассматривают

По случаю Ворсо, ежемесячного торжества, знаменующего конец года ливней и просыпание природы, юноши из касте Бороро в Нигере старательно мажутся и надеваются. Гримирование считается значительной частью процедуры, которая может продолжаться 6 суток и 6 ночей. На лицо причиняют частый пласт охры, а затем натирают жиром для яркого света. 

В процессе самого торжества юноши, с мощными масками (пласт грима иногда достигает 3-5 см) на лицах принимают участие в состязании красоты, жюри которого состоит из 10 наиболее отличных молодых женщин касте. При этом лица пляшущих должны быть раскрашены одинаково, чтобы мастерское владение искусством грима не вредило женщинам объективно расценивать мужские преимущества. Страшной усмешка, застывшая на их лицах, необходима для того, чтобы показать белизну зубов, а выкаченные глаза – чтобы похвастать броскостью белков.

Только 10 из 40 подростков приобретают право направиться с молодой красоткой в обозримый лес и стать истинным парнем.

Одна супруга на всех братьев

Представьте свадебную процессию: у алтаря пятнадцатилетняя жена и 5 женихов-братьев, от 6 до 20 6 лет. У тибетского касте Нинг-ба на северо-востоке Непала землю – основное региональное сокровище – наследует девушка. Выдавая одну из дочерей замуж за нескольких супругов, Нинг-ба практически берут рабочую мощь и избегают деления земли.

Другим же предназначена судьба послушниц в монастыре. Благоверные же разделяют между собой муж просто: тот, кому выпало провести ночь в брачной спальне, оставляет у входа обувь, предостерегая этим самым других, что «место занято».